ЮВЕНИЛЬНЫЙ КОРАБЛЬ

МОЙ НОВЫЙ ГОД

Это было в 1980 году. Я болел диабетом уже пять лет, а мне было всего девять. Я часто лежал в больнице и даже почти привык. Но один раз мне запомнился на всю жизнь — наверное потому, что это случилось на самый любимый детский праздник — Новый год. Мы готовили в школе выступление на новогоднем утреннике, и я должен был играть Бабу Ягу. Репетировали после уроков, было весело — мне прицепляли огромный игрушечный нос, надевали парик из серых шерстяных ниток (распустили старые носки), школьное платье моей старшей сестры, из-под которого торчали подвернутые брюки… Мне очень нравилось смешить одноклассников! Но ближе к празднику я почувствовал себя как-то нехорошо: тошнило, слабость… А 25-го декабря я потерял сознание по дороге в школу. Пока поняли, что со мной, я побывал в четырех больницах города! Какие это были страшные больницы: сумрачные, грязные, в приемных отделениях какие-то чужие, недружелюбные тетеньки. Мне делали анализы, ставили капельницы. Мои родители в это время меня разыскивали.

Почему меня переводили туда-сюда, я понял значительно позже. Оказывается, врачи сначала думали, что у меня анемия, и повезли в районную детскую больницу, но там обнаружили, что я заболел гепатитом, и перевезли в инфекционную номер такой-то. Там я в полубредовом состоянии (у меня была высокая температура) догадался, что взрослые не знают, что у меня диабет, и сказал им об этом — я увидел по их лицам, что они испугались. Тогда меня не захотели оставлять в этой больнице (она была еще ничего) и перевезли в соседний район, где больница вообще была похожа на тюремный барак. В этом бараке, то и дело теряя сознание, я пролежал два дня. Все это время мои родители требовали, чтобы меня перевезли в центральную детскую больницу, где есть эндокринолог и в лаборатории можно проверять сахар крови. Наконец, они этого добились, и я снова поехал в машине "скорой помощи". Пока я путешествовал по больницам, у меня развился тяжелый кетоацидоз, состояние было прекоматозное…

В итоге я очнулся в реанимации. Там я пролежал почти до Нового года, а 31 декабря меня перевели в общую палату, где лежали 15 мальчиков разного возраста. Мне было немного лучше, но вставать я еще не мог. Многие в нашей палате были в таком состоянии, у всех был гепатит — у кого "обычный" (типа А), а у кого "шприцевой" — как у меня — типа Б, который могли занести мне только в больнице, потому что тогда всем делали уколы инсулина многоразовыми шприцами. Потом я узнал, что этой инфекцией в больницах заражали очень часто… Я помню, как встретил новогоднюю ночь: в прямом смысле слова на горшке, который стоял возле моей койки (дойти до туалета я не мог). В палате у всех на виду висели казенные часы, и я смотрел, как стрелка медленно движется к полуночи. "Ходячие" ребята ушли в соседнюю палату отмечать Новый год, все врачи и медсестры тоже куда-то исчезли. Нас осталось человек пять, и мне казалось, что мы вообще остались одни на всей Земле: мальчики лежали тихо и тоже, наверное, ждали, когда стрелка доползет до 12-ти и по радио объявят, что пришел Новый, 1981 год. Когда это случилось, я потихоньку заплакал. Я тогда подумал, что моя жизнь тоже вот-вот закончится, как и прошлый год. Хотя я был еще маленьким, взрослые давно невольно убедили меня в том, что диабетик — это мальчик, которому ничего "не светит" в жизни, и проживет он недолго…

В 1999 году я женился, в 2001 у меня родились сын и дочка, близнецы. И я решил, что каждый Новый год мы будем встречать так: сначала мы вчетвером покажем друг другу какое-нибудь представление с переодеванием (я обязательно хоть раз сыграю Бабу Ягу), а потом мы с женой будем рассказывать детям о своем детстве, подробно о каждом нашем годе — соответственно возрасту наших детей (например, когда им будет по 5 лет — о том, что было с нами в этом возрасте — и так далее…).

И рассказывать будем все — и веселое, и грустное, и даже страшное — такое, как мое путешествие по больницам и новогодняя ночь с гепатитом. Тогда и наши дети будут рассказывать нам все про свою жизнь и свои ощущения. Кроме взаимопонимания, это даст нам чувство, что мы защищены от одиночества и страха. И еще — уже наедине с собой — в каждый Новый год я вспоминаю о тех моих ровесниках, болевших диабетом с детства, которые не смогли дожить до этого года. Некоторые из них были моими друзьями, и о них я тоже расскажу своим детям, когда они дорастут до возраста друзей моего детства. И я никогда не забываю позвонить тем, кто, как и я, несмотря на хроническую декомпенсацию диабета советских времен, сумел встать на ноги и продолжает жить, работать и отмечать праздники.

Георгий Мишин, г. Барнаул